Все эти выражения можно найти у Маркса, особенно в его письмах. Но в «Капитале» Маркс разработал только теорию настоящих циклов и кризисов.
По нашему ориентировочному подсчёту, это составляет около 1,6 миллиона тонн, т. е. вдвое больше означенного выше количества.
Критичность Шика ограничивается, таким образом, интересами рекламы «свободных рыночных отношений». Но там, где эта задача непосредственно не ставится, где Шик озабочен одной лишь полемикой с марксизмом, его концепция обретает совершенно иные черты, преобразуется в орудие прямой апологии буржуазного общества.
События 1974— 1975 гг. вынудили А. Лефевра занять в вопросе о кризисах более осторожную позицию. Материал его новейших публикаций свидетельствует о том, что он даже использовал ссылки на кризисное состояние капиталистической экономики для критики абстрактной теории реализации К.
При социализме, например, нет и не было кризисов перепроизводства, хотя здесь в промышленности и в других отраслях народного хозяйства на протяжении многих лет производство средств производства развивалось быстрее, чем производство предметов потребления.
Минуя анализ условий простого воспроизводства, он также пытается перейти сразу к проблематике роста, усматривая при этом главную трудность осуществления воспроизводственных процессов в реализации накопленной прибавочной стоимости.
Всё это говорит о том, что разоблачение и критика буржуазных экономических теорий требуют глубокого изучения самой капиталистической действительности.
Что же касается утверждения о том, что создание новых предметов потребления стало «движущей силой и главнейшим условием расширенного капиталистического воспроизводства», то оно представляется нам ложным по двум причинам.
Такой подход к проблеме объясняется, прежде всего, тем, что в работах Лефевра прибавочная стоимость приравнивается к «разнице между суммой заработной платы и стоимостью продуктов».
Утверждается, что, несмотря на процесс деколонизации и уменьшение роли внешних рынков в реализации прибавочной стоимости, значение внешних факторов все же сохранилось, так как, «если буржуазия индустриальной страны потеряла внешние рынки, она переносит колониализм внутрь этой страны».